Отец Аллы считал, что молодым нужно жить самостоятельно и даже предлагал снять им на первое время квартиру. Но они отказались. Игорь не хотел оставлять стареющую мать, а Алла желала угодить мужу.
Брак их был недолгий. Свекровь постоянно лезла в отношения. Поучала Аллу как вести себя с ней, с сыном и родственниками, а Игорю жаловалась на неё. Дескать убирать, стирать не умеет, денег мало зарабатывает, зачем тебе такая нужна? Найдешь себе моложе и богаче. Игорь чаще молчал. За супругу перед матерью не вступался. Алле было обидно. Зачем тогда замуж взял если не любит?
Как-то холодным декабрьским вечером свекровь закатила Алле скандал, обвинив её в воровстве.
— Кроме тебя никто не мог взять моих денег! На что ты их потратила? – орала свекровь.
Алла не могла понять о чём идет речь. Денег свекрови она не брала. Женщина подскочила к шкафу, где лежали вещи невестки, и, вывалив их на пол, начала обыск.
— Верни мои 100 долларов, — требовала она.
— Я ничего у вас не брала! – спокойным холодным тоном сказала Алла и посмотрела на Игоря.
Он молча отвёл взгляд.
— Ты тоже считаешь меня воровкой? – спросила она у мужа.
Он не ответил, видимо, разделял мнение мамы.
Это было последней каплей. Алла вытащила сумку, собрала с пола свои вещи и ушла, хлопнув дверью. Добралась до дома родителей, всё им рассказала. Потом семьи ещё несколько месяцев семьи скандалили, выясняли отношения, говорили друг другу гадости. Кончилось тем, что Игорь с Аллой развелись.
За 20 следующих лет Алла ещё раз вышла замуж, родила дочь и сына, снова развелась, устроилась в банк, сделала карьеру. На днях она встретила общую с Игорем знакомую, которая рассказала, что свекровь несколько месяцев лежит после инсульта. Алла поняла, что момент удачный и отправилась с визитом к бывшим родственникам.
Дверь Алле открыла бабушка-соседка, она присматривала за больной пока Игорь был на работе. Подавала ей еду и лекарства, убирала грязную посуду. Но большую часть времени бывшая свекровь проводила одна. Соседка сразу узнала Аллу, обрадовалась ей, поскольку имела неотложные дела и ушла в свою квартиру.
Алла вошла в комнату, где лежала больная. Сначала ужас, а потом чувство жалости охватили женщину. На кровати лежала немощная, сухая старушка, которая не могла самостоятельно себя обиходить. И Алла поняла, что не желает мести. Жизнь это уже сделала за неё.
— Ла-ла, — речь бывшей свекрови была невнятной, она поняла, кто перед ней.
Она что-то говорила и говорила на тарабарском языке, махала руками и кивала головой. Алла сняла пальто, засучила рукава и стала делать уборку в комнате. Отмыла от грязи окно, смахнула пыль со стола и подоконника, вытерла пол. Свекровь радовалась чистоте, что-то бесконечно рассказывала и улыбалась.
Закончив с уборкой Алла присела на кровать к больной. Свекровь взяла её за руку:
— Па-па-па-ти, — сказала женщина.
— Прощаю, — ответила Алла.
Пришёл Игорь. Алле не хотелось с ним говорить, она вынула из кошелька 100 долларов, накинула пальто и направилась к выходу.
— О том, что ты не воровала я узнал несколько лет назад. Мама призналась, что оговорила тебя, — сказал он, но денег не взял.
— Ты всегда слушал только свою маму, — ответила она.
— Я всегда жил так, чтобы угодить ей. Если бы ты только знала, как жалею об этом. Жалею, что не удержал тебя тогда, не заступился, не разобрался во всём.
Алла не стала продолжать разговор, положила купюру на полочку в коридоре:
— Маме на лекарства.
Она вышла на улицу и свободно вздохнула. На душе стало легко. Алла поняла: прощение, а не месть было нужно ей все эти годы.

После двух недель активной переписки он позвал её на свидание. Предлагал выпить по чашечке чая и познакомиться лично. Она с радостью согласилась.
Подруги узнав, что она идет на свидание, дружно принялись её собирать. Парикмахерша Лидия пообещала сделать укладку и покрасить брови, соседка Катерина принесла дорогущие французские духи, которые ей на юбилей подарил сын. Татьяна предложила свое бирюзовое платье с пайетками.
Она отказалась от всего. Надела своё скромное серое платье, повязала платочек и пришла в кафешку.
Он приехал на старом раздолбанном «жигулёнке» с неработающей печкой. На нём спортивные штаны, домашняя растянутая кофта с пятнами, трехдневная щетина. Присели за столик, сделали заказ.
Он молча разглядывал её, а она его.
— Мне нужна не мама, а роскошная женщина.
— В храм ходить? – удивилась она.
— И туда, и в аптеку, и на рынок, — ответил он. – Ты мне не подходишь.
Она обиделась и высказала ему за грязную одежду, бороду и старую машину.
Поругались сильно. Чай не попили, ушли из кафешки каждый в свою сторону.
Через неделю она накрасилась, оделась и заказала себе фотосессию. Научилась выкладывать фотографии.
Он написал ей сообщение, признал, что был не прав, просил о новой встрече. Она не ответила, ушла на свидание с другим.
Он жалеет. Могли ведь вместе и в храм, и в аптеку, и даже на море поехать.

Время поджимало. Светлана решила:
— Вот деньги, — она положила купюру на сиденье, — сами разменяйте и принесите сдачу. Я буду в этом офисе, — она кивнула на дверь. – Зайдёте, спросите Светлану.
— Договорились, — Алексей взял деньги.
Идти менять деньги, а уж тем более возвращать сдачу он не собирался. Ему не впервой было пообещать и не сделать. Взять и не отдать. Что ему сделают? До этого как-то всё сходило с рук.
В свои 36 лет мужчина выглядел на 45. Он был жадный, мелочный и злой. Ещё вечно всем недовольный. Эти качества сильно старят людей. Его раздражали пассажиры, пешеходы, пробки, нечищеные дороги, узкие улицы, чиновники, собственные родители, бывшая жена, дети. Своё недовольство он частенько высказывал клиенткам, потому что те терпеливо выслушивали и, в большинстве, не перечили. Мужчин побаивался – эти и побить могли.
— Меня на стройку прорабом позвали, — врал он Светлане по дороге, — 70 тысяч обещают.
— Так идите. На стройке пробок нет, — пыталась поддержать она разговор.
— Э-э-э нет. Я поставил условие, чтобы до стольника подняли. Тогда соглашусь.
— Есть люди которые пойдут на эту должность и за меньшую зарплату, — Светлана знала, о чем говорит. Она работала в агентстве по подбору персонала.
— Такого специалиста как я ещё поискать надо! – Алексей набивал себе цену.
— Если у вас «руки золотые» зачем в такси работаете?
— Здесь деньги «живые», я их каждый день вижу, а на стройке нужно от зарплаты до зарплаты ждать, — объяснял он. – Да и в такси я сам себе хозяин. Захотел – поехал, работаю. Не захотел – дома лежу.
«А еще на стройке руками работать надо. Долго и тяжело», — подумала Светлана, но вслух не сказала.
Алексей летел на следующий заказ неподалёку. Он уже забыл о договоре со Светланой, о том, что должен денег.
Загорелся красный. «Успею проскочить перекресток», — подумал мужчина и не успел. В бок автомобиля въехала маршрутка. Алексей не пострадал, пассажиры микроавтобуса тоже.
В момент аварии он вспомнил про закон бумеранга.
«За что? – мысленно кричал он в ночное небо, — за каких-то несчастных 300 рублей?».
Про то, что он лихачил на дороге, но остался живым и здоровым, не покалечил других людей, Алексей не думал. Он считал, что не заслуживал столь сурового наказания.

— Как ты так, баб Нюр, полы намываешь? – всё время удивлялся главный редактор, — у меня домработница в десять раз хуже убирает. Надо её к тебе на курсы повышения квалификации отдать, — шутил он.
— Тут особого секрета нет, — отвечала баба Нюра, — любое дело надо с любовью делать.
Главный улыбался и уходил к себе в кабинет, вычитывать материалы.
Как-то в газете произошли большие перемены. Собственник издания решил его продать, новый хозяин дал команду сменить главного редактора. Журналисты и технический персонал обиделись на такую несправедливость и оптом написали заявления об увольнении. Из старого коллектива остались всего несколько человек. Новый главный набрал себе другую творческую команду.
Приуныла и баба Нюра. Прежние ребята старались чистоту в кабинетах поддерживать, а новые только работы добавляли. Ежедневно из кабинета главного она выносила большие пакеты с бутылками из-под алкоголя. Он вторую неделю с друзьями-приятелями свое назначение обмывал. Баба Нюра старалась не унывать, но сильно уставала.
Возвращаясь домой он мечтала посидеть в тишине и почитать хорошую книжку в кресле, которого у неё не было. На кровати читать она не могла, сразу клонило в сон, а на стуле неудобно – спина и ноги затекали.
Как-то утром баба Нюра пришла на работу и ахнула, по коридору шёл прежний главный редактор.
— Собственник с покупателем в цене не сошёлся, — объяснил он, — сделка сорвалась. Самый главный попросил меня и команду назад вернуться.
— Это замечательная новость! – обрадовалась уборщица.
Она вошла в кабинет к главному и, по привычке, принялась вытирать столы и подоконники, тихонько напевая себе под нос.
Главный присел на один из многочисленных стульев. Он долго рассматривал кожаные диван и кресло, стоящие под стенкой рядом с маленьким журнальным столиком.
— Баб Нюр, — окликнул он её, — тебе кресло не нужно?
Она выпрямилась и молчала, не зная к чему этот разговор.
— Да не смущайся. Не хочу я после того, кто здесь две недели главенствовал, сидеть на этой мебели. Брезгую. Я себе другую уже заказал. Диван, — он кивнул в его сторону, — зам заберет, а кресло никому не нужно, выкидывать как-то жалко.
Баба Нюра и мечтать не думала о таком. Ей предлагали роскошное, кожаное, мягкое, уютное кресло и не за деньги, а просто так отдавали.
— Так я…
— Я ребят попрошу, они тебе его привезут, в квартиру поднимут и поставят, где скажешь. Ну как? Забираешь?
— Да, — ответила баба Нюра и заплакала от счастья.

Сын женился, молодым купили квартиру, её нужно было обставлять. Денег не хватало, свекровь отдала им ковер. Год он пылился на лоджии, а затем его расстелили на белом кафельном полу в кухне после того как подогрев безнадёжно сломался. От плитки было холодно. Под столом сначала ползал, а затем делал свои первые осторожные шаги малыш.
Шли годы, супруги развелись, а ковер так и лежал.
— Почему тебя свекровь назад не потребовала, — злилась иногда Галка, вытирая с него очередное пятно от йогурта или мороженного. – Не место тебе здесь, да и по цвету в интерьер не вписываешься. Скоплю на новый, а тебя выкину, — грозила она ему.
Как-то поздним вечером, как раз накануне дня рождения сына, Галка мыла сковородку. Тут что-то сильно зашумело под раковиной, засвистело и на пол хлынула горячая вода. Она отпрыгнула от мойки и с криком: «Нас топит, в кухню не заходи!», — побежала в ванну перекрывать трубы. Вентиль долго не поддавался мокрым рукам. Наконец, ей удалось его повернуть.
Вернувшись, Галка увидела, как вода медленно течёт из кухни в коридор.
— Завтра ко мне гости придут, а у нас воды нет, — обиженно сказал сын.
— Придумаю что-нибудь, — отозвалась она. – В конце концов к соседям схожу, посуду помою. Иди ложись спать, я пока уберу тут.
Галка принесла тряпки и ведро и долго собирала воду в коридоре, думая, когда лучше вызвать сантехника и как провести праздник без воды. Зайдя в кухню, она не поверила своим глазам. Пол был практически сухой. А ковёр мокрый. Пока она возилась там, он здесь впитал в себя всю вытекшую воду.
Галка села на пол, подняла кусок ковра с пола, обняла его и заплакала:
— Прости, что сердилась на тебя. Ты мой спаситель, благодаря тебе я соседей не затопила, иначе не рассчиталась бы с ними. Ты мой и только мой ковер, я тебя не выкину.
Ночью Галка долго молилась. Впервые после развода она просила у Господа здоровья и всех благ бывшим мужу и свекрови. Она желала им счастья и благодарила, что они оставили ей такой замечательный ковер.
Через месяц женщина купила новые занавески и мягкие подушки на стулья как раз в тон ковру и радовалась какой яркой, праздничной и нарядной стала её кухня. И ковёр тоже радовался, что Галка наконец-то отпустила свои обиды и злость на его бывших хозяев и стала счастливой.